Радикальные исламисты требуют изменить роль ислама в жизни общества, «отвергая господствующую идеологию, политическую практику существующего режима и государственное устройство как несоответствующее нормам мусульманской религии».1 Наиболее последовательно данную идею внедряют сторонники ИГИЛ, которые отрицают не только государственное устройство различных стран Евросоюза и других светских государств в мире, но и политическую систему стран, в которых преобладает мусульманское население. Их цель – построение всемирного халифата, действующего на средневековых нормах шариата, понимаемых буквально в современных условиях.
По мнению А. Д. Саватеева, в отечественной политологии существует три подхода к анализу радикальных течений в исламе:
«1) метод дифференциальной интенсивности;
2) источниковедческий, или текстологический;
3) синтезный, или сущностный».2
Первый подход нацеливает на изучение различных степеней/ступеней интенсивности исламизма в жизни. Первая степень, по мнению исследователя, означает строгое соблюдение самим мусульманином требований ислама в личном поведении и мыслях, что, по сути, представляет собой обычный религиозный фундаментализм. Вторая степень характеризуется обращением представителей первой группы к своим единоверцам с требованием твердо следовать исламским нормам. Третья степень характеризуется стремлением навязать ислам представителям других религий. Для представителей четвертой степени характерно требование воссоздания теократического государства (хотя и без склонности прибегать к вооруженной силе). Для пятой степени характерно использование вооруженной борьбы (военный джихад) для воплощения идеи исламского государства. Именно для последней группы имманентно присущи экстремизм и терроризм.3 Как представляется, такой методологический подход дает возможность изучить структурирование исламского сообщества в современной России по степени мотивационной активности и целенаправленности использования исламских ценностей, но не позволяет объяснить причины данной дифференциации.
Источниковедческий подход дает возможность компенсировать данный недостаток, так как основан на изучении различных священных текстов с точки зрения особенностей доктринальных норм, обращенных к истокам веры. Однако методика, нацеленная на понимание идейной мотивации поведения различных групп мусульман, основанной на той или иной интерпретации религиозных текстов, имеет свою собственную слабость, «поскольку в значительной степени замкнута на решении текстологических проблем и в силу этого порой отстает от происходящих изменений в жизни мусульманского общества».4
Синтезный подход нацеливает на соединение анализа религиозных текстов и их интерпретаций в трудах исламских теологов различных периодов и исследований разных практических проявлений исламизма. Такой методологический подход представляется наиболее оптимальным. Тем не менее, он также не дает возможности осмыслить причины резкого усиления исламского радикализма в последние десятилетия. Это объяснение видится возможным, прежде всего, в изучении взаимосвязи данной активности с социально-экономическим развитием России в постсоветский период. Падение уровня жизни, рост безработицы, резкое расслоение на бедных и богатых, девальвация нравственных ценностей стали ключевыми мотивационными факторами неприятия складывающейся после распада СССР политической и социально-экономической системы как несправедливой. В качестве альтернативы поиска справедливого общественного устройства мусульмане обратились к духовным истокам ислама.5 Как представляется, именно социальная неудовлетворенность российских мусульман стала одной из причин того, что часть из них ищет выход в радикальном изменении существующего строя на основе возврата к нормам шариата.6
Примечания:
1. Арухов З.С. Экстремизм в современном исламе. Очерки теории и практики. Махачкала: Агентство «Кавказ», 1999. С. 4.
Саватеев А. Д. Указ. соч. С. 110.
Там же.
Там же. С. 112.
См.: Хакимов Д., Захарова Н., Магомедов А. Ислам на юге России: «исламская альтернатива» в пределах каспийско-предкавказских мусульманских коммуникаций // Россия и мусульманский мир. 2009. № 7. С. 36–49.
См.: Абдулагатов З. М. Северокавказский мусульманин: между законами государства и нормами ислама // Дагестанский социологический сборник. Махачкала: Алеф, 2013. С. 25–38.
Продолжение следует:
Отдел исследования современного ислама.
