Светское государство Таджикистан и проблема политизации ислама: анатомия проблемы и механизмы решения

Холикзода А.Г.[1]

Светское государство Таджикистан и проблема

политизации ислама:

анатомия проблемы и механизмы решения

Начиная с неандертальцев, с  эпохи каменного века верхнего палеолита (40-25 тыс. лет до нашей эры)[2] по сей день, наука знает о наличии около пяти тысяч религий. Каждая религия, как форма общественного сознания в рассуждениях о загробном мире формировала особую форму мышления людей о сущности Бога. Ни в одной из них мы,  не нашли основания, что она как форма общественного сознания мог бы признаться политическим явлением. Если не учесть, того что многие из них возникли ещё до возникновения государственности. Религия всегда изначально воспринималась как форма общественного сознания и занималась исключительно вопросами вероисповедания. 

        На протяжении веков на вопрос: «Что такое религия?» пытались дать ответ многие поколения ученых, в рамках различных цивилизаций, культур и наук. Самым простым из общепризнанных определений на сегодняшний день является  то что, «религия – это вера в сверхъестественные существа».[3] Всякая религия выступала носителем духовности, сохраняя и приумножая человеческие постулаты добра, любви и милосердия. Сквозь всех цивилизаций  она воспринималась не как  политика, а как нечто личное – как интимная связь между человеком и Богом.

В классических теориях религиоведения: антропологической, социологической, философской, культурологической и психологической - с разных сторон, раскрывающих суть религии, не рассматривалась возможность слияния или трансформации её в политику. Из 250 определений о самой религии, известных  из научных трудов, ни в одной не говорится, что религия - это политика или что-то связанное с политической жизнью.

А. Тойнби в своей работе «Постижение истории» справедливо отметил, что строить теократическое государство на основе какой-либо религии невозможно в силу того, что земные беды невозможно устранить только посредством царства небесного.[4] Но, несмотря на это, на протяжении истории, в зависимости от различных ситуаций и необходимости, в стадиях самореализации и самосохранения, некоторые религии политизировались. Конечно, бывали удачные и неудачные попытки, но в целом процесс этот подтверждал, что  такое слияние веры с политикой имеет печальные последствия, как для политики, так и для религии в целом.

1. Ислам изначально не был политическим явлением

Что же касается одной из самой политизированной мировой религии - ислам, то он также не был первоначально политическим  явлением или движением.

Причиной и фактором порождения возникновения ислама как формы общественного сознания или учения на Аравийском полуострове, были исключительно религиозные и культовые факторы. Независимо от того, что период возникновения ислама как религии, в границах двух великих держав того времени – Римской империи и Гассанидского государства[5], совпал с процессом разложения племенного строя первобытного общества кочевых арабов, тем не менее до определенного времени первоначальный ислам с достоинством сохранял мировоззренческую миссию и всесторонне защищал себя от политизации.

Ислам и его политизация, исторически, имеют свои корни и проблемы. Начальный ислам и первое откровение[6], первые призывы пророка в кругу своих приближенных и племени Корейша не были политическими[7].  Его учения приобрели политическую окраску тогда, когда полу-политическая власть племен и родов начали  вытеснять нового пророка и миссионера… Он был вынужден бежать в сторону Ясриба и создать коалицию с целью защиты своих интересов[8].  Меккинские откровения, которые, по сути, являются первым этапом восприятие откровений по своему содержанию, являлись мировоззренческими и назидательными (этическими), и в них больше говорилось  о добре, о праведности, о послушании единому Аллаху, о вере. И в начальных медицинских откровениях и соглашениях[9]  также больше говорилось о вере, дружбе и мирном сосуществовании между переселенцами и ансарами,  евреями и последователями других религий. Ислам приобрел политические и военные качества, лишь тогда, когда местная знать и аристократия политическими и военными средствами начала притеснять его.

Первый аят, касающийся военного противостояния и создания коалиций верующих, относится к 622 году.[10] И то что Пророк не назначил после себя преемника и в хадисах упоминал   о возникновение царского управления, говорит о том, что общество созданный Мухаммадом не являлся завершенным государственным институтом, и оно должно было изменить свой облик на светский образ правления.Таким образом, напрашивается вывод о том, что бытующее мнение среди представителей тех или иных направлений и течений науки, о политизации ислама и за политизацию религии вообще, является искажением фактов, так как ислам – по существу не политика и форма государственного устройства, а  вера в единого Аллаха. И в священной книге Коран отсутствует политическая концепция о необходимости в создании халифата.

2. Ханафизм Мавераннахра отрицает  политизацию ислама

Как одна из признанных направлений ислама, ханафизм, распространяя свое влияние на широкое пространство разных культур и цивилизаций, находящихся на различных ступенях развития, оказался сложным и многообразным явлением. От Египта до Индонезии и от Пакистана до России - под влиянием различных культур и традиций - ханафизм развивался, приобретая многоликость и множество особенностей, что вполне естественно и нормально для такого планетарного явления. Во времена правления различных династий, смены империй, потрясавших исламский мир, в процессе взаимопонимания и взаимосочетания традиций и культур захватчиков с местными населениями, особенности ханафизма ещё больше усиливались. Но от этого мазхаб ничего не потерял, а наоборот, выиграл. Именно лояльность ханафитов Мавераннахра к  политической системе, суфизму, культам святых ислама, при сохранении основы веры в единственного Аллаха, обеспечила торжество ислама. Толерантный ханафизм поэтапно приобщая к исламу новые народы и территории, обеспечил победы ислама  культурой и верой[11].

О покорности религиозных учреждений политической власти. Покорность религиозных лидеров и религиозных учреждений политической власти в истории многих мировых религий реализовалось многочисленными кровавыми расправами. Так, подчинение церкви государству и её отделение от последнего, как в Западной, так и в Восточной Европе сопровождались борьбой между папской католической властью и государствами или же остальной частью христианства – православными, протестантами и др. В этом ракурсе научная элита Запада религию называла и опиумом народа (марксизм), раковой опухолью и т.д. и т.п.[12]

В России Петр I, объявив себя фактически главой церкви, уничтожил автономию церкви и широко использовал ее институты для проведения своей политики[13].Что касается ислама, то этот вопрос классически решен в рамках первоисточников ислама и ханафитской школы права  в пользу политической власти[14], но из-за множества исторических причин и субъективных факторов некоторые сторонники идеологии ислама в Средней Азии продолжили тяжбу с политической властью.

Традиционный ислам народов Средней Азии (мавераннахрская фикх ханафия) с давних времен считает подчинение религиозных учреждений и духовных лидеров законам власти частью веры – акиды, что само по себе говорит об отделении власти от религиозных учреждений. Ученик Абумансура Матуриди - Абу Хакими Самарканди, в труде «Ас-саводу-л-аъзам», разъясняя вопросы веры, пишет: «Чтение молитвы за любого правителя - справедлив он или тиран - принимается, ибо повиновение султану является обязанностью, отказ от этого является упрямством, прегрешением и ересью. И те, кто не подчиняется Султану, являются «хаводорами»[15], как повелел Всевышний Аллах: «О вы, которые уверовали! Повинуйтесь Аллаху и повинуйтесь посланнику и обладателям власти среди вас».[16]  

Имам Абуджафар Тахови, почитаемый во всех правовых школах Мавераннахра в «Шархи акида Тахови», говорит: «Мы не признаем восстания против нашего имама или тех, кто управляет нами, даже если они несправедливы,  не желаем им зла и не отказываемся следовать за ними. Мы придерживаемся того, что подчинение им - это часть подчинения Аллаху Славному и значит обязанность, пока они не приказывают совершать грехи. Мы молим о правом пути для них и помиловании за их несправедливость (неправедные дела)».[17]

Таким образом, мы имеем дело с той религиозной идеологией и той верой, которая не допускает  политизации религии. Ибо политизация веры и религии, в конечном счете, противопоставит их мировоззрение политической власти. Ханафитский ислам, в корне, не признает такое противостояние. Она признана как вера, которая основывается на принципах толерантности, взаимоуважения, терпения и мирного сосуществования всех верующих с политической властью. Не имеет значения: конструктивная или неконструктивная оппозиция –мазхаб ханафия и акиды Мотуридия и Таховия строго запрещают противостоят политической власти. Такой уклад веры имеют все те, которые исторически проходили обучение в традиционных школах Мавераннахра, а те, которые ислам учили за пределом этих школ, у них всегда формировался иной более политизированный склад мышления. А вместе с тем, основа вероучения суннизма имеет принцип «общего согласия», согласно которому члены общины обязаны соблюдать общие интересы, общие нормы и традиции, сложившиеся в социуме.

Интересным моментом является то, что корифеи исламской науки мавереннахрской школы фикха Абухафси Кабири Бухари, Абухакими Самарканди, Абулайси Самарканди, Имам Тахови, Абумансури Матуриди и другие видные деятели этого течения, строго осуждают восстания против правителей даже в случае, когда они поступают несправедливо. Следует отметить, что подчинение султану со стороны верующих воспринимается юридически - как власть абсолютного монарха. Правитель ассоциируется с общественным порядком, мира и спокойствия общины мусульман и символом общественного согласия. Как видим, это правовое направление исключает желание зла правителям и требует подчинения им. Подчинение правителям по вере воспринимается как часть подчинения Аллаху Славному.

Вот что говорил основатель этого направления в Мавераннахре Абухафс Кабир своим ученикам: «Всемерно изучайте знания и применяйте их в деле, без надобности не вмешивайтесь в политические дела государства, не отзывайтесь плохо о людях, будьте хозяевами в своем доме…»[18]. Таким образом, можно думать, что ханафизм Мавераннахра был сторонником светской государственности с сильной политической властью. На основании чего издревле в Самарканде и Бухаре бок о бок жили христиане, евреи, буддисты и зороастрийцы, их права и свободы защищались в рамках действующих законов и норм шариата. До монгольской эпохи в окрестностях Самарканда существовала большая и влиятельная метрополия христиан-несториан[19].

Действительно, с основания средневекового государства этого региона в рамках исламской правовой культуры - начиная с Саманидов и до Бухарского эмирата - трудно назвать их сугубо религиозными исламскими. По природе правления, действию в них позитивного права в сочетании с шариатом, по покорности духовенства политической власти и чтению хутбы на имя правителей, они больше походили на военно-феодальный тип управления, с элементами светского государства и общества. И в будущем, соответственно, на территории действия этого направления ханафизма, не было сформировано сильное политическое крыло ислама и не было создано исламское государство. Вера и убеждение ханафитов фактически требовали того, чтобы они не участвовали и не вмешивались в политические дела.

Политическая история Средней Азии и правовая мысль великих ученых этого региона представляет нам возможность судить, что последователи мавераннахрского ханафизма были сторонниками отделения государственной власти от религиозной, при этом последняя безоговорочно должна была подчиняться первой. По вере и убеждениям наших предков, восстание против руководителей считалось грехом и неповиновением. Царь и правитель должен был строго отвечать за мирские дела людей, как перед народом, так и перед Всевышним Аллахом. Если за греховные поступки правителя относительно невыполнения религиозных обязательств Всевышний мог и помиловать, то от обязательств перед народом никто его не освобождал. О наличии основы такой модели светского ислама писали не только ханафиты Мавереннахра, но и великий мыслитель шафиитского толка – Мухаммад Газали (который считался сторонником теологизации политической власти) - в труде «Насихат–ул-мулук»[20] и великий визир Сельджукидов Низам-ул-мулк в «Сиасет-намэ»[21].

Отсюда вытекает заключение о том, что истинный ханафит и приверженец Великого Имама является сторонником традиционного ислама и защитником национальных интересов и он против политизации ислама.

3. В политизации религии больше вреда чем пользы

Вопрос о соотношении власти и религии со временным стала одной из ключевых проблем теории и практики многих религий, особенно ислам. История и сущность всех религий доказательство тому, что все религии имеют общую функцию – этико-воспитательную в связи с вероисповедальными задачами. Привлечение её в качестве другого элемента общества, имеющие иные функциональные задачи, несомненно даёт отрицательные последствия.

Христианство, столетиями находилась под политическим игом Ватикана, превратившим Европу в поле брани. Освобождаясь от влияния папской власти, Европа процветало, а христианство приобрело облик истинно народной религии. Аналогичную участь, постигло как иудейство, так и  буддизм.

Рвение древних иудеев за возвышение культа Яхве и признание его единым богом сопровождалось чувством обособленности жрецов Иерусалимского храма, которое в слиянии с политической   с политической властью со временем обозначило тенденцию централизации политической власти избранного народа на Востоке. В этом плане был прав  Ф. Энгельс: "...Единство бога... - есть лишь отражение единого восточного деспота."[22]

В исто­рическом плане подобное чувство из­бранности с политическим акцентом выставило этот умный, культурный, творческий этнос перед судом истории и преподнесло ему много серьезных, горьких и жестоких испытаний.

Политические заявления Его Свя­тейшества Далай-ламы XIV относитель­но китайского правительства, роли и значения некоторых религиозных дви­жений в Украине и активизации множе­ства религиозных движений и сект, тес­но сотрудничающих с международными организациями и активно поддержива­емых великими державами в современ­ном мире, подлежат тщательному ана­лизу и объективной оценке.

История мировых религий, послед­ствия политизации религии и ее ис­пользования в корыстных целях говорят о том, что утилитаристский подход к религии вреден как для самой рели­гии, так и для политики.

В современном мире проблема по­литизации религии вышла за пределы отдельно взятого государства и культу­ры, став международной проблемой. Религия оказалась в ловушке геополити­ческих интересов представителей неко­торых стран.

К великому сожалению, внимание мирового сообщества к религии не всег­да позитивно. Современные политики мирового масштаба выбирают из исто­рии цивилизаций не славные страницы «сотрудничества» религии с другими формами общественного сознания, а стремятся возродит рели­гия, выходя за рамки дозволенного, в результате которого наносят  немалый урон обществу и циви­лизации.

Иногда под религиозными лозунга­ми реализуются корыстные цели от­дельных политических групп, использу­ющих религиозные чувства людей для достижения политических и экономиче­ских интересов. Конечно, все это пагуб­но влияет на состояние мировых рели­гий. Право на свободу вероисповедания и религиозные чувства целых народов стали проблемой мирового масштаба. В международном праве и дипломатии начались активные процессы использо­вания религии, особенно ислама, в ре­шении политических и стратегических проблем целых регионов.

Несовершенство (а может, чрезмер­ная развитость) мировой дипломатии и некорректность отдельных государств, с одной стороны, и неосведомленность, радикализм, фанатичность многих ве­рующих, а также враждебность отдель­ных направлений и течений ислама, с другой, обусловили возможность ис­пользования религии в корыстных це­лях в мировом масштабе. Экстремист­ские и террористические акты, совер­шаемые радикальными исламскими группами, искусственная активизация политического ислама в разных реги­онах мира, расширение деятельности фундаменталистских и ортодоксальных течений являются наглядными примерами вышесказанного. В силу своей по­литизации ислам оказался наиболее уязвимой из всех мировых религий.

Разгул религиозного экстремизма и терроризма в лоне исламских полити­ческих систем, волна цветных револю­ций во множестве исламских государств и сообществ, неразвитость политиче­ской структуры и низкий уровень эко­номики, отсутствие демократии и замк­нутость политической власти, ущемле­ние прав и свобод человека, а также многие другие отрицательные явления мусульманского мира свидетельствуют о том, что политизация ислама — это предательство собственного народа и его веры.

Ситуация с Афганистаном приход к власти признанный международным сообществом террористической группой «Талибан», ущемления прав женщин, детей и национальных меньшинств в этой многострадальной земле, вообще новая страница в направление политизации радикальных и эктсремистических идей в облике ислама в Центральной Азии.  Сейчас трудно предсказать будущее этого государства, так как активные политические игроки, движущие силы противоборства сторон, все еще находятся за пределами страны.       

Вывод третий:каждый истинно ве­рующий, честный политик, являясь чело­веком разумным, никогда не допустит политизации религии.В справедливости политики, мудрости мистиков, толе­рантности религий, в почтении к поли­тической власти и границам права он ищет свободу реализации духовных по­требностей, реализации веры и молится за мир, стабильность в обществе и государстве.

4. Правовая система светского Таджикистана и купирование политизации ислама

Правовая система Республики Тад­жикистан принадлежит к романо- германской правовой семье. Данная правовая семья исторически сформиро­валась на фоне права Римской империи и развивалась на территории европей­ских государств. Римское право через Восточную Римскую и Российскую им­перии распространилось в Средней Азии еще до советского времени.

Изначально правовая жизнь народа в отдельных направлениях и отраслях соединялась с крайним течением романно-германского права, а в советский период переход её от традиционного и исламского права к социалистическому праву[23] завершился поэтапно.  Социалистическое право Таджикистана имело многие элементы романо-германского права, но в целом по природе и сущности своей оно существенно отличилось от последнего.

Независимость республики и провозглашение её демократическим государством, как и в других странах постсоциалистического[24]лагеря, определило основную проблему перед народом и государством - вопрос о природе правовой системы. Хотя мало кто понимал тогда, что вопросы и споры, которые разгорались вокруг политической власти в странах Средней Азии, во многом были связаны с проблемой будущности правовой системы. Одни придерживались традиционных взглядов, разделяя взгляды  исламской правовой семьи, а другие, придерживаясь курса  демократизации и светскости, склонялись в сторону той правовой системы, которая обеспечила бы наличие демократического и правового государства. Народ поддержал  последних.

Так сложилось, что в нашей респуб­лике сразу же после приобретения не­зависимости разгорелась гражданская война. Формирование правовой системы и основных ее параметров проходило в тяжелые для страны годы. Конститу­ция РТ принималась всенародно. Буду­щее страны и ее правовая система были определены в форме светского, демо­кратического и правового государства. Система права независимого государства ориентировалась на восточноевропей­ский образец, но в правовом поле возни­кали и национальные правовые пред­писания, что придавало национальный колорит и самостоятельность правовой системе Таджикистана.

Правовая и конституционная ре­формы на демократической основе при­ближали правовую жизнь народа Тад­жикистана к континентальному крылу романо-германской правовой семьи. По содержанию правовая система Таджи­кистана формируется в рамках конти­нентальных принципов романо-германского права, отличительными чертами которого являются светскость, нормати­визм в теориях и практике изложения, наличие письменных источников права, практика законодательства, отсутствие судебного прецедента, кодификация, четкое разделение функций властей и т. д. Такая система права по природе своей является светской и секулярной. Она не допускает вмешательства рели­гии в дела государства и наоборот.

Государственное строительство, формирование правовой системы и дос­тижение мира и стабильности происхо­дили одновременно. Историческая осо­бенность времени, сопряженного с пере­живаниями народа, интересами сильных держав, заинтересованных в развале советской системы, внешние вызовы и собственные интересы нации ставили свои условия перед молодым независи­мым государством. Главными, судьбо­носными и краеугольными, вопросами являлись такие, как становление госу­дарственности, нации и независимость народа, а также вопрос о прекращении войны и достижении мира.

На достижение мира был направлен максимум усилий государства и народа, для достижения этой цели использова­лись все возможности светской системы права Таджикистана. Руководство стра­ны ради мира и порядка согласилось на изменение статьи 28 Конституции Тад­жикистана, тем самым легализовав на­личие политических партий религиоз­ного и атеистического направления в платформе светского государства. По­добная практика в истории светского государства отсутствовала. Трудно представить, чтобы в светском государ­стве, в конституции которого говорится о равноправии всех религий перед зако­ном и обществом, заявляется принцип их отделения от государства и полити­ческой власти, предусматривалась бы возможность создания религиозной пар­тии, нацеленной на получение полити­ческой власти. Но того требовало время.

Принципы светскости, справедливо­сти и разумности исторически предо­пределили развитие страны в направле­нии достижения и укрепления мира. Продолжение войны или мир с наруше­нием принципов построения светской государственности и правовой систе­мы — такой выбор по принципу «из двух зол меньшее» стоял перед политической элитой. Президент Эмомали Рахмон, основатель современной государствен­ности таджикского народа, в рамках на­циональных и политических интересов в тот судьбоносный период истории, следуя принципам «худой мир лучше доброй войны», «нужда закона не знает» и «из двух зол выбирай меньшее», в оче­редной раз мудро определил правиль­ный путь для страны и народа.

Государство, народ и, конечно, светская система  права Таджикистана ради достижения мира была готова на все. Руководство страны ради  мира и порядка согласилось на изменение ст. 28 Конституции Таджикистана. Этим оно, легализовало наличие политических партий религиозного и атеистического направления в платформе светского государства. Такая практика светского государства в истории отсутствовала. Трудно было бы представить, что в светском государстве, в конституции которого говорилось бы о равноправии всех религий перед законом и обществом и объявлялся бы принцип раздельного их существования от государства и политической власти, предусматривалась бы возможность создания религиозной партии, нацеленной на получение политической власти.   Но время требовало иного. Принцип светскости, справедливости и разумности исторически предопределили развитие  в сторону достижения и укрепления мира в стране.   Продолжение войны или мир, с нарушением принципов построения светской государственности и правовой системы, - этот выбор стоял перед политической элитой, по принципу «выбирая из двух зол меньшее».

В то время как юристы, ученые и знатоки природы права, основываясь на критериях светской государствен­ности и недопустимости наличия рели­гиозных партий, не задумывались о по­следствиях, были заняты диспутами и спорами, руководитель государства Лидер нации приложил героические усилия для за­щиты принципа светскости, одновре­менно раскрывая горизонты для рели­гиозных партий, и фактически защищал государство и его светскость от полного исчезновения. Он был прав, и его правое дело победило.

Президент Эмомали Рахмон, основатель современной государственности таджикского народа, в рамках национальных и политических  интересов, в очередной раз, разумно нашел правильный путь. В тот судьбоносный период истории он, следуя принципам: худой мир лучше всякой войны;  нужда не знает запрета и из двух зол выбираем меньшее, нашел правильный путь для страны и народа. Сегодня он как руководитель страны ради создания  национальной идеологии противостоящее  религиозному экстремизму, питательной средой  которого является низкий уровень религиозного знания среди мусульман, призывает и прилагает все усилия по возрождению национальной культуры и повышения уровня знания об истории ислама и разных формах  его существования.

История доказала правоту Основателя мира и национального единства –Лидера нации Эмомали Рахмона, изменение статьи 28 Консти­туции Таджикистана сыграло свою историческую роль. Сегодня говорить о недостатках этой исторической статьи, с нашей точки зрения, некорректно и неправильно. Наоборот, надо заявить о той важной роли, которую она сыгра­ла в свое время, о ее исторической мис­сии, благодаря которой в нашей стране установились мир и светская система государственности. Свое предназна­чение 28-я статья Конституции Таджи­кистана исполнила, и сегодня народ, осознавая значимость миссии данной статьи, готов заявить о ее изъятии из правовой системы таджикского народа. С исторической точки зрения данная статья конституции являлась для нездо­ровой политической ситуации конца 1990-х гг. единственным средством оздоровления. Болезнь излечена, надоб­ность в продолжении приема лекарства отпала.

Но этим дело не заканчивается. Практика и опыт правовой системы светского Таджикистана — в плоскости теории государства и права — доказа­ли, что в зависимости от исторических условий и выбора народа принципы демократического государства и свет­скости ради общего блага подлежат видоизменению. Из накопленного опы­та явствует, что с целью сохранения истинной свободы и демократии на определенных этапах истории необхо­димо расширение понятия светскости. Изъятие статьи 28 из правовой системы есть необходимая закономерность, об­условленная нынешними интересами таджикского народа, в том числе защи­той чистоты и непорочности нашей веры, демократии, светскости и госу­дарственности.

Подобный гибкий механизм, а так­же либеральный подход в государствен­ном управлении основан на толерант­ности таджикского народа, традициях гуманизма великих представителей нации и, конечно, на рациональности ханафитской школы ислама в целом. Исламская правовая культура владеет следующими замечательными диалек­тическими принципами:

«1. Дела [и поступки оцениваются] в соответствии с [преследуемыми ими] целями.

1. Не исключается изменение норм с изменением времени.
2. Если прекращается исходное [право или обязанность], прекращается и производное от него [право или обя­занность].
3. Изменение основания [приобре­тения права] собственности равносиль­но [и ведет к] изменению [правовых свойств объекта права] собствен­ности» [16].

Данные принципы, основанные на коранической теории «насх и мансух», стихах Корана и хадисах пророка Му­хаммеда, дополнительно подтверждают, что исключение из статьи 28 Консти­туции Республики Таджикистан слово­сочетания «политические партии рели­гиозного и атеистического характе­ра» — необходимость и требование времени. Кроме того, они позволяют нам, без сомнения, дистанцироваться от воинственного и политического ислама и опираться на те его качества и призна­ки, которые необходимы для общества и всех мусульман.

Вывод четвертый:изменение статьи 28 Конституции Республики Тад­жикистан, купирование тенденции поли­тизации ислама — являлся необходимостью времени и соответствующий национальным интересам народа Таджикистана.

 Оно об­условливалось реализацией постулатов нашей веры, прав народа и принципов свет­скости государства, т. е. правовая систе­ма республики объективно нуждался в освобождении от некогда закрепленного в статье противоречия с отпечатками времени. Именно исходя из принципа научного историзма, историческую судьбу статью 28 нашей Конституции в период с 1999 по 2016 гг. никогда не нужно критиковать однобоко, следует признать ее огромную значимость в деле национального мира, осознать то, что она выполнила свою историческую миссию и что оно в одно важную историческую эпоху как гибкий элемент нашей правовой системы брала на себя судьбу мира и стабильности в стране.

         Защищая сегодня ислам от искусственной политизации,  предоставляя народу возможность реализовать свои права и свободы совести - с достоинством и гордостью исповедовать ислам, чтить его как кладезь нравственных ценностей и ценить ислам как часть нашего культурного достояния это и ест основной парадигмы развития светско - демократических процессов нашего государства. Направляющим маяком этого направления, несомненно является   глава государства, который сказал: «Национальная культура таджиков в течение последних 1400 лет формировалась в тесной связи с нашими религиозными ценностями, и наше светское государство относится к этой исторической эпохе как к неотъемлемой части истории национальной культуры…»[25]

         Подытоживая сказанное, можно с уверенности отметит, что всякая религия в общем, а ислам в частности являются формой общественного сознания выполняющее религиозную мировоззренческую и этическую функции. Религия является часть культуры того или иного народа, но в силу социокультурных предпосылок часто использовалась политиками в своих целях.

    Современные тенденции развития взаимоотношения государства и религий в свете демократических процессов с одной стороны, и глобализации интересов великих мировых и региональных держав с другой,  явствуют о том, что религия становится мощным оружием в защите геополитических интересов некоторых государств.

Сложившейся обстановка в Центральной Азии доказывает правоту государственной политики Республики Таджикистан по вопросу отделения религии от государства. Таджикистан, объявив себя светским государством, защищает свободу совести каждого гражданина. Этому требует и толерантный ханафитский толк ислама, который не одобряет политизации религии. Современный Таджикистан служит примером того, что мусульмане и последователей других религий и конфессий могут жить мирно и солидарно в светском государстве.

Именно светскость государства является гарантом право на свободу совести и вероисповедания граждан.